Мыльная опера "Трансформеры тоже плачут". Эпизод 22.

- А он как отнесся к тому, что ты заискрил? – спросил Кап.
- Он не знал, как мне кажется. – ответил медик и в ответ на удивление приятеля пояснил. - Не просто так говорили, что в районе боевых действий вероятность заискрений возрастает. Дизи места себе не находил после гибели близнецов, Искра у него пульсировала как сумасшедшая. А ведь деактиватор перед вылетом нельзя давать. У него же по несколько вылетов за сутки могло быть. В общем… Искры полыхнули так, что у меня едва камера не расплавилась; мы с ним в блокировку вылетели одновременно. Включились тоже одновременно, от вызова по комлинку. Был приказ на срочный вылет. Дизиджамп сразу выскочил за дверь. Только после того, как он ушел, я сообразил проверить, почему у меня такой заряд низкий. Вот тогда и понял, что заискрил.
- Ты ему не сказал?
- Перед вылетом нельзя, а потом… «потом» уже не было. – мрачно бросил танкформер.
- А Блэк знает про Блерра? – с некоторой заминкой поинтересовался боевикон.
- Я не смог ему сказать.
В окулярах Капгрэйтера четко читалось недоумение.
- Как я мог сказать ему, что заискрил от его партнера, который погиб? А? Да я… несмотря на все объяснения, мне стыдно было, что я с чужим партнером зажигал! Это же по случайности вышло, а не потому, что мы хотели. Дизи только к Блэку и горел, ему никто другой не нужен был на самом деле! И бэту он наверняка хотел бы с Блэком. И как бы я сказал Блэку про бэту? Что бы он сделал? – перешел на повышенный тон Хайвентор.
- Испугался? – тихо спросил Кап.
Танкформер уставился на давнего приятеля пульсирующими окулярами, потом со стуком поставил канистру, которую держал, на пол.
- Да. – честно признался он. – Ты не видел Блэкаута, когда он принес Дизи.
- Блэк принес Дизи? – переспросил Кап, который не был в курсе подробностей.
- Да. Почти как с близнецами было, будто по одному сценарию. Сроки возвращения прошли, маркер не отслеживался. Мы искали несколько дней мощными корабельными сканерами; все Базы, все аванпосты сектора подняли и ничего! Блэкаут должен был вернуться, и мы не знали, как ему сообщить. А нам и не пришлось. Блэк из гиперпространства вышел, а на руках Дизиджампа держал. Не знаю, как он его нашел, как услышал. Блэк же в режиме тишины летал на задание, и совсем в другой сектор.
- Искра. – прошептал боевикон. - Искру партнера и среди миллиардов других услышишь.
- Корпус Дизи весь изломан был, энергоном каждая пластина покрыта, почти обесцветившийся, окуляры отключены. – продолжил Хайвентор, смотря перед собой притушенными окулярами и снова переживая давние события. – Блэкаут его к себе напрямую подключил, так и нес до медблока, а там было видно, что колеблется, не хочет разъединять. Словно чувствовал, хотел подольше с ним остаться.
- Праймус! – выдохнул перегретый пар из вентиляции Капгрэйтер.
- С Дизи не моя бригада работала, я в соседнем отсеке был, смотрел. Стена ведь прозрачная. Медики наготове стояли с дублирующими системами, с системой поддержки Искры, и ждали. Блэк отсоединился, чтобы дать им работать, а Дизи… - танкформер посмотрел в потолок, продул воздуховоды, прежде чем продолжить. - … в деактив ушел. Сразу. У меня ноги подкосились. Я сижу на полу и слышу крик, вой по всему крейсеру. Медики пытаются что-то сделать, а Блэкаут замер, будто он вместе с Дизи деактивировался и цвет брони у него стал такой же, монотонно серый, только окуляры багровым тлели.
- Вот значит как. – произнес Кап. – Ни меня там не было, ни Трайджета. Мне жаль. Спасти бы не смог, но хоть простился. Его аннигилировали?
- Не знаю. – прошептал Хайвентор, опуская взгляд.
- Как это?
- Я не остался. Не смог. По всему крейсеру повисла тишина. Я никогда не видел, чтобы штурмовики рыдали всем отрядом, молча и страшно. А вот тогда увидел. Команда крейсера делала свою работу, а почти у всех по лицевым пластинам омыватель тек. Чуть позже мне пришлось мимо того самого отсека пройти. Блэкаут… Он над корпусом Дизиджампа стоял, а потом с размаху в край стола боевые когти вогнал, на колени рухнул и шлемом к его шлему прислонился.
- Шшшлак.
- Я запрос на перевод сразу отправил, и ответ почти мгновенно получил. Больше на границу я не возвращался. Как мне известно, Блэк после этого сложил с себя командование и надолго ушел за дальний рубеж. Я не смог ему сказать про бэту, ни тогда, ни потом. Улетел на Кибертрон, там Блерр и активировался. Он знает кто его второй альфа, а больше никто не знает, только ты теперь еще. – произнес танкформер и выжидательно уставился на приятеля.
- Печально все это. – вздохнул Кап. – Не смотри так, я не буду бегать по всей галактике и кричать, что Блерр – бэта ДизиДжампа. Собственно, спасибо что поделился. Теперь некоторые моменты я понимаю лучше.
- Какие?
- Про то, почему Блэк надолго исчез, про тебя, когда ты внезапно вдруг сорвался с крейсера и оказался на Кибертроне, про то, почему никто никак не может на треке обогнать твоего Блерра. – ответил Кап и криво улыбнулся. – Между прочим, а насколько честно пользоваться преимуществом, которого у других нет и не будет, хоть сколько модернизаций делай?
- Очень даже честно. Он же не виноват, что у него такая модификация. – фыркнул Хайвентор, медленно успокаиваясь.
- А, ну да. – тихо проворчал Кап и спросил чуть громче. – А он не двухрежимник?
- Нет. У него только автоформа. – Хайвентор пошарил рядом с креслом, выудил пустую канистру и неодобрительно на нее посмотрел. – Ну, еще по одной?
- А давай!

Одной не обошлось. Энергон вызывал приятное расслабление, а не отключение на грани аварийного. И службу свою на одном крейсере тоже вспоминали, но исключительно веселые, приятные моменты. Обсудили сплетни, которые были популярны в то время и в очередной раз прошлись катком критики по командованию и Совету Кибертрона тех времен.
- Обалдеть как актуально!
Хайвентор икнул и уставился на Блерра, который сидел за столом и наливал себе энергон из канистры на минуточку отвлекшегося на отдых Капгрэйтера.
- А ты чего так быстро? – удивился медик, фокусируя окуляры на бокале.
- За 4 часа можно Кибертрон пешком обойти. – засмеялся гонщик. – Может в койку?
- Мал еще такие пошлости ветеранам предлагать! – рыкнул Капгрэйтер, мгновенно приходя в себя. – Вентор, ну это вообще что такое?
- Где? – Хайвентор продолжал рассматривать быстро пустеющую канистру.
- Вот! – театральным жестом боевикон указал на ухмыляющегося гонщика. – Блерр, ты ведь даже стесняюсь сказать какой взрослый трансформер, а ведешь себя как… юнлинг!
- А должен ворчать и скрипеть как старый заржавевший механизм?
Синие окуляры Блерра искрились смехом; можно было не сомневаться, кого он тут считает заржавевшим механизмом (да-да, слово «старый» мы пропустим, типа не услышали, туговаты на слуховые рецепторы).
- Субординацию-то соблюдай. – беззлобно рыкнул Кап, выпрямляясь и разворачивая наплечные сегменты брони в парадный вид.
- Я у себя дома. – не переставая ухмыляться, сообщал Блерр, поставив на стол локти и положив голову на сомкнутые ладони. – А если я буду скрипеть и ворчать, то кто на меня ставки делать будет? Гонщику положено быть молодым и быстрым, вне зависимости от прожитых миллионов лет, так что я с образом давно сросся.
- Вентор! – Кап под столом пнул приятеля по ноге. – Вентор!
- М? А? Что? – медик оторвался от подсчета сколько было выпито и сколько еще осталось в хранилище и уставился на боевикона. – Ну?
- Он ужасно на тебя похож! Ты точно так же хамил преподавателям в Академии! – обвиняющим тоном заявил Кап.
- Ух, ты! – обрадовался гонщик. – А подробности?!
- Разбежался. – оскалился в хищной улыбке Кап. – Разведка своих не сдает. Верно, Вентор?
- А? Да, да. – поддакнул танкформер и встрепенулся. – А вы о чем?
- Разведка своих не сдает. – с нажимом повторил реактор военной Академии.
- Кап, Блерр в разведке служил не одну сотню лет. – хмыкнул Хайвентор и потянулся к полной канистре, грустно стоящей у дальнего края стола.
- Не одну тысячу. – поправил гонщик, и ненароком передвинул канистру еще дальше.
Хайвентор хмыкнул, поднялся со своего места, демонстративно топая прошел два шага и взял канистру со стола.
- У, серьезная заявка на победу. – подпирая голову одной рукой, а другой передвигая из стороны в сторону пустой бокал, протянул Капгрэйтер.
- А фильтрационная установка только одна. – в ответ оповестил гонщик.
- Настоящий разведчик и в блокировке до Базы дойдет по линеечке. – боевикон протянул бокал занявшему свое место медику. – Ну, по последнему!
- Это какой по счету последний? – Блерр невинно хлопнул окулярами.
- Нет, Вентор, вот это как называется? – Кап со стуком поставил бокал на стол. - Не, куда ты смотришь? Ты чего смеешься? А еще приятель называется?! Твой мелкий ведет себя как… Мелкий! Ему сколько миллионов лет?! Нет, ну что это такое! Прям как ты!
- Тебя это вроде не беспокоило. – главный медик Парадрона в упор посмотрел в лицо боевикона, посмотрел очень внимательно и серьезно.
Кап уставился в ярко-горящие чуть пульсирующие красные окуляры и забыл, что сказать хотел.
- Кап? – позвал танкформер.
- Последняя будет лишней. – пробормотал боевикон, удивительно легко и ровно поднимаясь с места, и решительно собрался уходить. – Был рад встрече. С тобой тоже, мелкий.
Блерр отдал честь и взглянул на альфу. Тот с таким видом смотрел на то, как Кап движется к выходу, будто прицел наводил. Гонщик подумал, что пора отступать, ибо ветераны они такие, только на вид заржавевшие, а на самом деле разведка бывшей не бывает.
- Эй, Кап! – громко позвал Хайвентор, тоже поднимаясь на ноги. – Вот прямо так и свалишь?
Кап остановился около двери и обернулся.
- А чего я должен сделать? – искренне не понял он, осматривая стол и вспоминая, что забыл выкинуть ки-гару, которая наверняка провоняла весь отсек перезарядки, дверь в который была закрыта, и потом Хайвентор его будет долго пилить по этому поводу.
- Партнерство мне собираешься предлагать?
Боевикон застыл как в ступоре, даже забыв вентиляцию систем проводить.
Блерр сидел за столом и умильно улыбался, переводя взгляд с одного стоящего трансформера на другого.
- Ну… - смог выдавить ректор военной Академии.
- Что, смелости не хватает? Или как партнер не устраиваю? – красные окуляры сузились.
- Ты же это… Главный врач Парадрона.
- А ты – Ректор Военной Академии Кибертрона. – прорычали в ответ. – Врал, что я тебе нужен?
- Ки-гару запретишь курить. – тихо, скорее для себя, пробормотал Кап, но был услышан.
- Конечно! Это совершенно невозможно так безалаберно относиться к… - не на шутку разозлился медик.
- Ты мне нужен. Будешь моим партнером?
- … и к тому же… - разогнавшийся Хайвентор замолчал, уставившись на приятеля, словно не веря в то, что тот сказал.
- Ну? Просто проверял меня, что ли? – спросил Кап, взглянув на приятеля разом потускневшими окулярами.
- Согласен! – рявкнул Хайвентор. – Ки-гару при мне не курить!
По лицу Капгрэйтера расплылась широкая улыбка.
- При тебе не буду.
- Так, желаю счастья и все такое. – Блер поднялся из-за стола. – Заряженный - где обычно, кристаллы с Риберии на второй полке слева. Напоминаю, что фильтр в отсеке всего один! Приятного отдыха! Буду послезавтра. До встречи, старая Гвардия!
- И тебе не ржаветь, мелочь! – в спину выходящему из отсека гонщику отозвался Кап.
- В БЛИЖАЙШЕЕ время я на появление новых родственников не рассчитываю. – успел крикнуть Блерр, прежде чем дверь закрылась, и ему что-то успели на это ответить.
- Не, ты слышал? – боевикон вернулся к столу и заглянул в наполовину опустошенную канистру. – Что за намеки?! Мы – умудренные опытом ветераны разведки! Да у нас мембраны как многослойная броня! Да мы энергон по цвету отличаем! Верно, Вентор?
Хайвентор уже открыть рот, чтобы подтвердить высказанные ПАРТНЕРОМ непреложные истины, как его взгляд зацепился за канистры, которые стояли возле стола.
- Вентор? – обеспокоенно спросил Кап.
- Энергон. – страшным шепотом произнес медик. – Это энергон из старой закупки.
- И чего? – Кап поболтал жидкость и одним окуляром взглянул внутрь канистры. – Из старой – так и замечательно, очень качественный энергон.
- На канистрах, которые мы с собой принесли из бара, другая маркировка!
Ветераны разведки переглянулись и тут же начали запрашивать свои собственные диагностические программы о состоянии систем, получили отрицательный ответ; ломанулись в хранилище энергона проверять что там стоит. Новой маркировки на канистрах в хранилище не обнаружилось.
- Надо проверить в подзарядном отсеке. Там пара полных канистр осталась. – Хайвентор направился к двери.
- Ага. – поддакнул Кап и тут же вспомнил про ки-гару. – Подожди, я сам проверю!
- Чего ждать-то? – танкформер положил руку на замок.
- Вдруг она… они взорвутся! Случайно! – отчаянно взвыл Капгрэйтер.
- Канистры с энергоном??
- Может, он не стабилен! Я сам! Все-таки я военный! – и ветеран разведки попробовал оттащить приятеля от двери.
Главный медик Парадрона, который тоже не пением занимался в боевых подразделениях, да к тому же был выше и тяжелее, стоял как скала. Рука в фиолетовой броне нажала на магнитный замок и дверь отъехала в сторону. Кап закрыл окуляры.
- Хм. Вот они. Ага, это старая поставка, просто завод-производитель другой. Ну, да сейчас на Кибертроне чего только не встретишь. Можно сказать, обошлись легким испугом.
Реактор Академии приоткрыл окуляры и неторопливо вошел в помещение. Внутри был полный порядок, и даже кто-то включал фильтрующую установку. На широкой платформе лежала информационная рамка. Хайвентор взял ее, включил и недоуменно показал партнеру.
«Должен будешь, Старая Гвардия.» - высветилось на информационной рамке.
- Это про что? – удивился медик.
- Наверное, про кристаллы с Риберии. – вывернулся Кап, ухмыльнувшись про себя. – Обожаю кристаллы с Риберии. Тебя, кстати, тоже.
- Меня «кстати»? – Хайвентор толкнул партнера в сторону кушетки. – В добавку к кристаллам?
- Тебя я обожаю и без кристаллов, но настаиваю на постоянной добавке.
Боевикон ловкой подсечкой уложил партнера на койку. Хайвентор хмыкнул, внезапно обнаружив себя в горизонтальном положении, но тут же обхватил Капа за руки и дернул на себя.
- Сразу хочу предупредить, я отпуск не планирую, на Парадроне работы выше антенн. – сообщил он.
- Так и я не планирую, у меня тут тоже не курорт.
- А…
Ректор Военной Академии заткнул партнера самым простым и приятным способом - втянув его в поцелуй.

***
Рэтчет вздрогнул, когда по его плечу хлопнула тяжелая рука. Он настолько погрузился в свои мысли и воспоминания, что не следил за происходящим. Взглянув в экран, автобот обнаружил, что корабль замер у посадочного терминала Парадрона.
- Прибыли. – прозвучал низкий голос над головой медика.
Трансформер в серой броне с длинными лопастями за спиной отключил оборудование, переводя системы корабля в режим ожидания.
- Почему ты броню меняешь? – спросил Рэтчет. – Всем известно, что ты Страж.
- Может и известно, но Страж сразу привлекает внимание, а обычный штурмовик нет. Так что я могу прикинуться, что я – не я, и спокойно погулять по Кибертрону. – усмехнулся гигант.
- А ты на Кибертрон собрался?
- Сначала на Кибертрон. Совет военного блока – это не то мероприятие, которое следует пропускать, особенно когда Лидер этого самого блока присылает личное приглашение. Потом на крейсер к своим загляну. – ответил Блэкаут. – Хочешь со мной?
- Хочу, но не могу. – автобот покачал головой. – Мы все еще решаем проблемы и вопросы, которые после атаки дройдов остались. И в Совете вопросов много, и у меня тоже задач рабочих предостаточно. А ты отряд свой не хочешь Риветеру передать, наконец?
- Не-а. Во-первых, Риветер прямо сейчас командование принять не может, сам знаешь, во-вторых, за Блэйдротором и Блэктопом понаблюдаю, в-третьих, должен же я кого-нибудь строить и гонять. Совет конечно тоже можно гонять, но не так приятно, да и незачем у Немезиса тренировочное поле отнимать. – руки гиганта с силой провели по плечам все еще сидящего партнера. – Вернусь дней через десять, буду на связи.
- Хорошо.
Автобот смотрел вслед высокому трансформеру, который шел по коридору корабля к шлюзу, шел почти беззвучно, только длинные лопасти за спиной чуть постукивали. «Это несправедливо. – пронеслось в голове Рэтчета. – Он так много сделал, а сам…» Резко поднявшись с места, автобот подключился к рабочей линии, стараясь не возвращаться к мелькнувшей мысли. Что толку возвращаться, и так все понятно. Искре невозможно приказать перестать любить, ждать, тосковать. Можно лишь… смириться? Смириться могут не все. Осознать, что желаемое невозможно – да, но смириться – нет.
В рабочем списке пунктов было много. Глава медкорпуса и общие вопросы, связанные с функционированием всего медицинского корпуса, решал, и от практики не отказывался, и исследования не забрасывал. (И когда только успевал?). Он специально заполнил делами все свободное время, чтобы не думать о вещах, которые не мог изменить.
*
На уровень, где проходили реабилитацию трансформеры, получившие тяжелые повреждения, Рэтчет попал уже на исходе условных суток (ибо на планете-госпитале, который никогда не спал, сутки действительно были условными, у каждого свои). Разумеется, информацию можно было получить не выходя из кабинета, но посещать пациентов и проверять все лично, было у главы медкорпуса привычкой. По большей части пациенты уверенно держали курс на выздоровление-восстановление, хотя некоторые еще были подключены к приборам. Один из отсеков Рэтчет оставил напоследок, знал, что там задержится.
- Все в норме.
Такими словами встретил его боевикон в темно-серой броне с лопастями за спиной, сидящий возле медицинской кушетки. На нагрудной пластине у него белел значок штурмового подразделения.
- Вижу. - Рэтчет кивнул. – Блэйд, ты вроде на крейсере должен быть.
- Дождусь смену и улечу. – улыбнулся в ответ штурмовик.
Броня трансформера, занимающего медицинскую кушетку, по большей части отсутствовала, но приборов поддержки поубавилось. Восстановлениешло хотя и медленно, но с постоянно положительной динамикой. Тем не менее, Рэтчет и лично проверял его состояние, и канал доступа по внутренней линии держал постоянно включенным. Окуляры медика взглянули на приборы, на уходящие под открытые нагрудные пластины пациента тонкие кабели. Поддержка и стабилизация Искры работала, но когда-нибудь ее ведь придется отключить. Как будет проходить переход Даркфлая от временной блокировки к активному режиму, никто не знал и предполагать боялись.
- А вот теперь пойду.
Блэйдротор, поднявшись с места, махнул альфе и направился на выход. Кивнув входящим в отсек посетителям, штурмовик протиснулся мимо них в дверь. Окуляры медика оглядели появившихся в отсеке планетарных разведчиков. И корпуса у них были разные, и цвет брони, и характеры, а все-таки схожесть ощущалась невероятная. Две Искры горели как одна. Свою потерю Бамблби и Бэррикейд пережили и приняли, но выводы определенные сделали. Насколько знал Рэтчет, их никогда не видели друг без друга, только вместе. «Да, многое изменилось с того дня, как автоботы и десептиконы заключили перемирие… - пронеслось в процессорах главы медкорпуса. – Впрочем, не всё.»
Кивнув медику, Бамблби занял место, которое оставил Блэйдротор, а Бэррикейд сначала закрыл дверь, а потом уж подошел. Уродливая маска, закрывающая лицо десептикона, втянулась в пазы. Он так и продолжал ее носить, снимая только среди тех, кому доверял.
Разведчики перебросились с медиком парой фраз, узнали о состоянии пациента и продолжили негромко переговариваться уже между собой о своих текущих делах. Рэтчет не прислушивался. Вроде бы ему в отсеке было нечего делать, но он оставался. Ревности, которую он когда-то испытывал, не было, и вспоминать о ней было странно; один взгляд на давно погибшего трансформера все изменил.
«- Красивый. – признал медик, смотря на лицо десептикона. – Очень красивый. Но не тот, не тот. Не забыл Страж своего сикера, и не забудет.»
Искра, которая рвется на части долгие миллионы лет, которая оплакивает потерю и все же, вопреки всему, продолжает надеяться – это страшно. И страшно эту надежду потерять, потому что дальше может уже ничего не быть. Искру нельзя заставить, можно только надеяться, что со временем она… нет, не забудет погибшую часть себя, к которой рвется, но примет и кого-то другого.
Ретчет вышел из отсека и медленно двинулся по коридору. В его процессорах снова повторялась сцена, где руки, закованные в черную броню, невесомо касаются тускло-серого шлема и забрало складывается в пазы. К погибшему сикеру Рэтчет испытывать ревность не мог, даже мысль такая кощунственной показалась бы ему. Невозможно разорвать Искры, которые как одна горят. Не встают между партнерами. А он, получается, встал? Нет. Он не между ними встал, а рядом. Если бы не смог принять его Блэкаут, то и не вышло бы у них ничего. «Почему мы продолжаем надеяться, когда знаем, что надежды нет? »
Шагнув из открывшихся дверей подъемника в широкий и непривычно пустой коридор, Рэтчет остановился. Он на самом деле не должен был тут находиться, ведь направлялся в свой рабочий отсек, который на другом уровне. У подсознания были свои пути. Взгляд голубых окуляров прошел по открытым дверям медицинских отсеков, откуда доносился гул работающего оборудования. Отделение для безнадежных пациентов.
- Почему мы продолжаем надеяться? – беззвучно шевельнулись губы автобота.
Перед его окулярами снова возник саркофаг, над которым склонился Страж. «Он сделал так много для всех, спас всю нашу расу, дал нам возможность жить свободными, даже сейчас оберегает. И где же награда? Знать, что раса и дальше будет жить, не станет пищей - это награда?!»
Крепления брони на сжатых кулаках с треском лопнули.
- Несправедливо! – прорычал Рэтчет, грудь которого жгло изнутри.
Автобот замолчал, заскрежетав клыками. Он постоял еще немного, смотря на коридор, в котором ничего не менялось на протяжении сотен лет. «Если бы я мог…» Резко развернувшись, глава медкорпуса шагнул назад в открытые двери подъемника.
Оказавшись в собственном рабочем отсеке, Рэтчет отключил все линии связи, как внешние, так и внутренние, и заблокировал дверь. Что бы ни случилось, даже распад самого мироздания (и чем бы тут мог помочь скромный Глава Медкорпуса?), он хотел остаться наедине со своими мыслями и всей информацией, которая была доступна.
Заняв место перед голографическим экраном, он подключился к архиву военного ведомства. Запрос обрабатывался достаточно долго, а результатом стала высветившийся на экране ответ, сгенерированный системой поиска «Информация закрыта для просмотра. Обратитесь для доступа в отдел контроля». Автобот хмыкнул. Что-то подобное он, в принципе, ожидал. Вся информация, касающаяся квинтессонов, все данные о разведывательных операциях, с ними связанными, даже просто сведения о составе разведгрупп, имела гриф секретно. Это было правильно. С квинтессонами было связано много того, что разглашать не стоило. Возможно когда-нибудь, но не сейчас, когда трансформеры собирали себя буквально из руин.
Отказ доступа медика не смутил. Это по открытым каналам доступа не было, но у него был и другой путь. Подключившись к консоли через кабели напрямую, Рэтчет вошел в информационное пространство Совета Кибертрона, и на запрос доступа отправил закодированный сигнал. Мгновение спустя виртуальный экран развернулся многомерным поисковым сервисом, с доступом к любому из существующих архивов, как гражданских, так и военных.
- Вот так. - по губам медика скользнула ухмылка и пропала, когда он получил запрошенные данные.
Голубые окуляры смотрели на вращающуюся трехмерную фигурку трансформера, рядом с которой в таблице были приведены параметры ТТХ, послужной список, дата активации и дата деактивации. Сопроводительная информация Рэтчета не интересовала. Его интересовала только вращающаяся фигурка. Сикер, с развернутыми полетными плоскостями; красивый соразмерный корпус, броня без утяжелений, без орудийных подвесов. У сверхбыстрых разведчиков преимущество было в скорости, а не в огневой мощи. Рэтчет увеличил изображение.
Ярко-синий цвет брони, ярко-синий цвет окуляров. Пластины забрала были открыты.
- Как жаль, что ты не успел. – прошептал автобот, всматриваясь в лицо на котором, казалось, была тень улыбки.
Отключившись от архива и удалив следы своего присутствия в информационном пространстве Совета, глава медкорпуса долго сидел смотря в пустой мерцающий экран.
- Если бы я мог... – беззвучно шевельнулись губы.
Мысль, промелькнувшая в процессорах, была настолько неожиданной, что медик вздрогнул. На первый взгляд, то, о чем он подумал, было невероятно, но с другой стороны он много чего в своей жизни видел, что считалось невозможным. С сомнением Рэтчет извлек из своего собственного закодированного архива документ и перекинул его изображение на голографический экран, вглядываясь в открывшиеся страницы и невольно испытывая трепет. Файлы с корабля Праймуса. Они были доступны только самому Рэтчету и еще Блэкату, да и то потому, что тот обнаружил их первым. Медицинский атлас, сведения из которого в один момент изменили представления о жизни трансформеров. Рэтчет никогда никому о нем не говорил, потому что хотел сначала тщательно изучить, и лишь после решить, что стоит предавать огласке, а что должно остаться только в его памяти.
Поток отчетов и справочных материалов тек по голографическому экрану. Голубые окуляры смотрели в экран, отыскивая нужные. Так прошел час, другой, третий. Автобот не шелохнулся до тех пор, пока информация не была просмотрена до конца.
- Ничего.
Бронированные кулаки с грохотом ударили о консоль голографического проектора.
- Должно же что-то быть! – прорычал автобот и активировал один из внутренних каналов связи. – Хайвентор? Ты у себя? Нет? Когда будешь? Ладно, свяжусь.
Впрочем, может и хорошо, что главный медик Парадрона отсутствовал. Проводить переговоры по гиперсвязи, пусть и личному каналу, Рэтчет не хотел. И что бы сказал ему Хайвентор? Только то, что знали все. Невозможно вернуть трансформера, если он ушел за черту. «А у него Искра погасла. Едва-едва тлела и … погасла. Не перегорела, не рассыпалась черным пеплом. Было свечение, и нет его.»
- Погасла. – повторил медик и та мысль, которая у него в процессоре была лишь намеком, окрепла. – А вдруг не погасла? Нет, невозможно. Столько лет…
Рэтчет снова запустил просмотр документов, но теперь и тех, что были в общем доступе. Просматривал он скорее для проверки, знал же все наизусть. Ну, не было нужных ему сведений – ни упоминаний, ни сказок, ни легенд. Ничего! И не могло быть. Не загораются погасшие Искры снова, сколько ни бейся.
Не в силах найти решение, автобот вскочил на ноги и начал ходить по отсеку. Его жгла обида, не за себя, за Блэкаута.
- Если Искра выбрала, то навсегда. – прозвучал хриплый голос в тишине отсека.
Это верно, Искра выбирала навсегда, а уж хотела она отпустить или нет, от выбора процессоров не зависело. Можно было и другого партнера выбрать, да хоть десяток, и бэтами обзавестись, и любить их всех искренне. Искра могла принять их всех, но и предыдущий выбор не забывала, не давала забыть своему обладателю.
- Не забыть. – пальцы медика провели по груди, оставляя на броне царапины.
Медленно приблизившись к консоли, он подключился к камерам видеонаблюдения госпиталя, выбирая нужный отсек.
- Я знаю. – прозвучал в отсеке прерывистый едва уловимый шепот.
Пальцы в желтой броне потянулись прикоснуться, но прошли сквозь призрачный экран.
- Жить без надежды и не перегорать невозможно, даже для такого, как он.
Голубые окуляры на мгновение прикрылись. А может, он сам не прав? Ведь не только Блэкаут потерял партнера. Как много трансформеров оплакивали свои потери? Миллионы. Рэтчет смотрел на голографический экран. Да, из-за черты не возвращаются. А если трансформер не ушел, а в глубокой блокировке, не постоянной, а все-таки временной? Настолько глубокой, что даже ни один процесс в его корпусе не фиксируется как активный? Глава медкорпуса совершенно точно понимал, что такого быть не может, что были многократные проверки, и все же…
- Ведь есть уникальные случаи. Есть Немезис, который ждал активации миллионы лет! – сам себя убеждал автобот, пройдя по отсеку.
На несколько минут он неподвижно замер, смотря в экран. Рука протянулась к изображению на мерцающем экране, и упала, так и не прикоснувшись.
- Если бы я мог...
Отключив приборы полностью, Рэтчет разблокировал дверь и вышел из погрузившегося в темноту отсека. В одном из причальных доков все еще стоял штурмовой катер, автопилот которого с последнего вылета никто не потрудился обнулить. Усевшись в кресло корабля, автобот активировал все его системы и дал команду на взлет.

Планетоиды плыли темными громадами, как и много миллионов лет назад. Только в этот раз автобот испытывал не гнетущую ответственность, а чувство предвкушения и страха. Это чувство не исчезло в то время, и когда он шел по коридорам гробницы, и когда открыл саркофаг.
«Активность отсутствует». – пришел отчет системы сканирования.
В тот, первый, раз Рэтчет не заметил заполированных шрамов на броне сикера, не обратил внимания, тем более, что был впечатлен лицом, а теперь, зная, что корпус был восстановлен после деактива, присматривался внимательно. Да, восстановили броню отлично, если не знать, что были повреждения, то и не видно. Следы разрывов на нижних конечностях, на правом боку, на плечах. На шлеме и нагрудных пластинах следов ремонта не было. Автобот не сомневался, что повреждения есть и на спине сикера, а под броней, на внутренних системах, следы будут гораздо заметнее. После деактива ни один процесс в корпусе не работает, нет регенерации, поэтому если даже все системы собраны и отремонтированы до рабочего состояния, то сглаживания шрамов не происходит. Проверять это медик не стал, знал, что прав.
Из-под брони на руках автобота выскользнули кабели со штекерами на концах и вошли в информационные разъемы на монотонно-сером корпусе. Рэтчет секунду помедлил, как перед прыжком в пропасть, и подключился. Он не любил этого делать, потому что сразу чувствовал страшный холод, когда нет ни малейшего намека на тепло. Мертвая пустота, где обратиться не к кому, и слышишь только свое собственное эхо.
Банки памяти не были обнулены или разрушены, но это было вполне понятно – Страж не хотел терять ничего, что осталось от партнера. Рэтчет память погибшего трансформера просматривать не стал, не считал себя вправе. Того, что он выяснил, было вполне достаточно. Деактивация была полной и безвозвратной. Кабели втянулись под потускневшую желтую броню.
Он ошибся, никто не ждал миллионы лет, некому было ждать. С этим ничего нельзя было поделать, только смириться. Не было никакой надежды. Крышка начала надвигаться, закрывая деактивированный корпус.
- Нет.
Ухватившись пальцами за край, Рэтчет оттолкнул плиту. Механизм послушно откинул крышку обратно. Автобот стоял над открытым саркофагом, сжимая кулаки.
– Так быть не должно!
Рычание эхом отразилось от стен коридора и затихло. По лицу автобота покатились капли омывателя. Он смотрел на корпус в саркофаге, а видел совершенно другое – Искру, которая не гаснет вопреки всему.
Автобот наклонился и прикоснулся к шлему сикера, открывая лицо. Он знал, как может появляться улыбка на лице, не на этом, на таком же, как в ответ загораются окуляры Стража.
- Если Искры зажигаются, значит это кому-то нужно. И не гаснут потому, что нужны!

***